Город Ейск в годы войны: память о войне – в сердце каждого из нас
Долгих 75 лет отделяют нас от победного мая 1945-го. Выросли целые поколения, не слышавшие раскатов праздничного салюта. Единицы ее участников, тогда самых молодых, а сейчас заслуженных ветеранов остались в строю. Но по-прежнему память об этой страшной войне, оставивший след в истории каждой семьи, в сердце каждого из нас.
Мужество, самоотверженность и героизм наших предков, которые ценой своей жизни обеспечили сегодняшний наш день, и через десятилетия вызывают восхищение. И тем более странным и неприемлемым становится тот факт, что многие политики на Западе стараются забыть об этом, искоренить любую память о советском солдате, победившем фашизм. Они воюют с мертвыми, уничтожают памятники советским солдатам и военачальникам. По информации международных СМИ вместо снесенного памятника маршалу Коневу в центре Праги прямо перед российским посольством в этой бывшей столь близкой нам стране планируется установить памятник генералу-предателю Власову, который якобы вместе с частями своей Российской освободительной армии способствовал победе Пражского восстания. Части Красной Армии, освободившие 9 мая Прагу, были, оказывается, оккупантами, поработившими Чехословакию.
В интерпретации этих «историков» солдаты вермахта были «благородными рыцарями», «доблестными воинами, исполнявшими лишь приказы своего командования». А марши «ветеранов СС», дивизий «Галичина», латышских «лесных братьев», эстонских батальонов СС – это всего лишь невинные собрания «старых боевых друзей», боровшихся с «жестоким советским режимом».
Это тем серьёзнее, что в этих сборищах, в той форме, которая и сейчас наводит страх на всех, кто пережил годы фашистской оккупации, принимает участие молодежь, те, кто сейчас в фашизме видит свои идеалы.
Правдивы ли эти политиканы, которые требуют забыть те годы? Попробуем разобраться на примере небольшого кубанского горда - Ейска. С первых же дней более 10 тысяч его жителей, пятая часть довоенного населения,ушли на фронта Великой Войны, покрыли себя неувядаемой славой на полях сражений всех фронтов, освобождали Украину, Варшаву, Вену, Прагу, Братиславу, Ригувстречались с нашими американскими, тогда еще боевыми соратниками, на Эльбе и в Берлине. 5700 из них, более половины, так и не вернулись к своим семьям, в свой родной город. Их имена высечены на плитах Мемориала погибшим у Вечного огня.
В силу военных обстоятельств 9 августа 1942 года Ейск после боев под Александровкой и Широчанкой был оставлен нашими войсками. Наступили дни фашистской оккупации.
На днях Министерство обороны РФ рассекретило документы о начале нашей оккупации Берлина. Советский военный комендант города генерал Берзарин в первые же дни мая издал приказ войскам гарнизона о защите мирного гражданского населения. Для него организовывались пункты питания, ставились полевые кухни, где выдавался даже натуральный кофе, которого немцы не видели с начала войны. Кстати сказать, начальником штаба советской военной администрации в Германии, непосредственно руководившим и переходом Восточной Германии к мирной жизни, был наш земляк, воспитанник ейского комсомола, генерал-лейтенант, кавалер многих полководческих орденов Григорий Сергеевич Лукьянченко.
А как же обстояло дело в оккупированном фашистами Ейске? Как вели себя на нашей территории «арийские рыцари»? Мы много говорили об этом и раньше, но сейчас, когда ставится знак равенства между фашистской и советской оккупацией, стоит напомнить всем, как это было в действительности.
В инструкции верховного главнокомандования вермахта было сказано: «...Чтобы в корне подавить недовольство, необходимо по первому же поводу незамедлительно предпринимать наиболее жестокие меры... При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в оккупированных странах абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путем применения необычной жестокости...». В Ейске эти принципы были сразу же применены на деле.
В период оккупации в здании на углу современных улиц Ленина и Краснодарской размещалось отделение печально известной «Зондеркоманды СС 10-а» (население называло ее гестапо). Там был замучен директор Ейского пивоваренного завода Сурен Арутюнов. Свидетельница Л.Т. Недосеева рассказывала, что Арутюнов умер от страшных пыток, она слышала страшные крики Арутюнова, когда его пытали палачи Л.Р. Бем, Майстер и другие. Свидетель И.Н. Тарасов, участвовавший в похоронах Арутюнова, рассказывал: «В комнате пыток я увидел Арутюнова, лежащим на полу в луже крови, голова у него была проломлена в нескольких местах». Там же был замучен неизвестный партизан, который был захвачен в октябре 1942 года. Их обезображенные трупы были после освобождения извлечены из водяной цистерны во дворе.
Жертвой зондеркоманды стала и Варвара Ильинична Каширина, до оккупации работавшая в милиции делопроизводителем. Оккупанты предложили ей работу в комендатуре. Она отказалась и пошла чернорабочей на картофельный склад. В октябре 1942-го по доносу ее арестовали и бросили в застенки зондеркоманды. А в конце ноября она была расстреляна. В период немецкой оккупации смертью храбрых погибли за свою Родину комсомолки Марина Гуртовая и Вика Топоркова.
Зондеркоманды входили в города вслед за немецкими фронтовыми частями, проводили несколько молниеносных акций – регистрацию и расстрел всех евреев, цыган, членов семей советского и партийного актива; затем начиналась повседневная «служба смерти»: выявление и ликвидация коммунистов, комсомольцев, подпольщиков, партизан, уничтожение больных, престарелых и вообще «сведение численности населения до минимума».
Одной из таких команд была и зондеркоманда СС 10-а во главе с Куртом Кристманом, оставившая свой кровавый след в Крыму, в Мариуполе, в Таганроге, Ростове, Краснодаре, Ейске, Новороссийске, а затем в Белоруссии и в Польше.
Офицерами зондеркоманды были немецкие эсэсовцы, прошедшие особую подготовку в Германии и накопившие «опыт» в борьбе с немецкими антифашистами. В качестве рядовых в команду входили изменники Родины, перебежчики и отщепенцы, специально завербованные на оккупированной территории или в лагерях для военнопленных. Вместе с немцами и под их руководством они принимали непосредственное участие в массовых казнях, в операциях против партизан, в облавах, арестах, а также несли конвойную и охранную службу.
В городе в то время находился детский дом Крайсобеса. В нем жили около 260 детей, больных костным туберкулезом, эвакуированных из Симферополя и дети с задержкой умственного развития.
9 октября 1942 года к корпусам детского дома подъехали две легковые и две грузовые машины с герметически закрытыми кузовами, в которых находились начальник гестапо СС №44-10 обер-лейтенант Бедедекер, немецкий комендант г. Ейска Кандлер, врач гестапо Штраух, немецкие офицеры и солдаты (15 человек).
После осмотра немцы отстранили персонал и начали погрузку детей в машины. В первую очередь в машину сажались дети дошкольного возраста, которые не понимали, что вокруг происходит. Когда сотрудники детского дома спрашивали: «Куда везете детей?», им отвечали: «в Краснодар», другие отвечали: «в баню». Так как за один день немцы не сумели вывезти всех детей, то утром 10 октября они довершили начатое дело.
Все дети были зверски убиты в этих «машинах смерти» – душегубках. Прагматичные «арийские рыцари» не хотели даже тратить на «недочеловеков» патроны. Они «экономно» уничтожали их «подручными средствами» – выхлопными газами своих машин Всего за два дня было уничтожено 214 воспитанников детдома, из них 213 детей в душегубке, а 15-летнияя девушка Нина Шолохова была нагая вывезена в кабине шофера душегубки и за городом растерзана нацистами и сброшена в тот же ров, куда нацисты сбросили и остальных.
Штатным переводчиком зондеркоманды был и выходец из немецкой колонии под Запорожьем Гельмут Оберлендер, ставший сейчас «всемирно известным» благодаря тому, что он и до сих пор «защищает свое доброе имя» и требует вернуть ему гражданство демократичной Канады, где до недавнего времени он спокойно жил на доходы от своего строительного бизнеса. Он и сейчас, когда в очередной раз он лишен гражданства и находится в ожидании экстрадиции в Россию, говорит о том что он был просто солдатом, просто переводил на русский то что ему говорили его командиры.
Рассекреченные в последнее время документы свидетельствуют о том, что сам Оберлендер не мог оставаться в стороне от преступлений. Свидетели показывали, что среди участвовавших в уничтожении детей чинов команды был «человек, хорошо говоривший по-русски». Он был среднего роста, юношеского телосложения, имел светлые волосы, голубые глаза. Ему в то время, по внешнему виду, было 17-19 лет. Он носил немецкую военную форму.
Преступления Штрауха, Бедедекера, Кандлера и Оберлендера, Следственным комитетом РФ, квалифицированы по статье Уголовного кодекса РФ – «Геноцид». Помимо Ейска они оставили свой кровавый след в Ростовской области и Краснодарском крае. Это уголовное дело было возбуждено в октябре 2019 года и сейчас находится в стадии завершения. При этом вскрываются все новые и новые злодеяния этих «солдат».
Разве можно забывать об этом? В справке Краевого Статистического Управления от 21 июня 1943 года зафиксировано: «По городу Ейску расстреляно и замучено во время фашистской оккупации 319 человек, из них: 69 женщин, 82 мужчин и 166 человек - дети в возрасте до 14 лет. В рабство на работу в Германию угнано 335 человек, из них: мужчин 133 человека, женщин 202. Убито и замучено военнопленных - 2 человека». Этот документ, не дает полной картины жертв фашистской оккупации Ейска.
10 июля 1943 года комиссией горсовета были вскрыты новые захоронения расстрелянных ейчан в районе аэродрома. У всех погибших были размозжены черепа: палачи добивали своих жертв прикладами. Среди опознанных были: Семен Яковлевич Вайнштейн – 65 лет, работавший в аптеке, его жена М.М. Козинцева – 56 лет, Зоя Михайловна Горбатенко – 29 лет, домохозяйка, ее четырехлетний сын Витя и и 65-летняя мать Роза Мытникова, работница обувной фабрики. В этой же траншее найдены тела убитых красноармейцев.
В районе садов (2-й микрорайон) обнаружено 23 трупа замученных гитлеровцами советских людей. Опознаны трупы: Антонины Константиновны Дикой, заместителя начальника политотдела Ейского зерносовхоза, Федора Емельяновича Новикова, директора молочного завода, Петра Константиновича Шляхового, рабочего порта, Григория Михайловича Сапитона, управляющего гужтранспортомгоркомхоза, Анастасии Иосифовны Глущенко, преподавательницы. педагогического училища, Андрея Павловича Стешенко – 63-х лет, Сергея Игнатьевича Лямина – 22-х лет, Георгия КорнеевичаСердюцкого и других. Фамилии многих так и остались неизвестными.
Об этих страшных днях нельзя забывать! Историю нельзя переписывать в угоду политическим амбициям! Что бывает с теми, кто забывает свою историю – «плохую» или «хорошую», наглядно показывает пример соседнего с нами братского народа.
И именно поэтому внесение в Основной закон нашей страны поправки о незыблемости исторической памяти, является как никогда своевременным м необходимым шагом.
А.Иванов
М.Сидоренко